Теория цветов (немецкий язык: Zur Farbenlehre) — книга Иоганна Вольфганга фон Гете о взглядах поэта на природу цветов и то, как они воспринимаются людьми. Он был опубликован на немецком языке в 1810 году и на английском языке в 1840 году. Книги содержат подробные описания таких явлений, как цветные тени, рефракция и хроматическая аберрация.

Работа возникла в оккупации Гёте живописью и в основном оказала влияние на искусство (Филипп Отто Рунге, Ж. М. Тернер, Прерафаэлиты, Василий Кандинский). Книга является преемником двух коротких эссе «Вклады в оптику».

Хотя работы Гёте были отвергнуты физиками, к нему относились многие философы и физики, в том числе Томас Йоханн Зеебек, Артур Шопенгауэр (см .: «О видении и цветах»), Герман фон Гельмгольц, Рудольф Штайнер, Людвиг Витгенштейн, Вернер Гейзенберг, Курт Гёделя и Митчелла Фейгенбаума.

Книга Гете предлагает каталог того, как цвет воспринимается в самых разных обстоятельствах, и рассматривает наблюдения Исаака Ньютона как особые случаи. В отличие от Ньютона, озабоченность Гете была связана не столько с аналитическим отношением к цвету, сколько с качествами восприятия явлений. Философы поняли различие между оптическим спектром, как это заметил Ньютон, и феномен восприятия человеческого восприятия, представленный Гете — предмет, подробно проанализированный Витгенштейном в его комментариях к теории Гёте в «Замечаниях к цвету».

Историческое прошлое

Отправной точкой Гёте было предполагаемое открытие того, как Ньютон допустил ошибку в призматическом эксперименте, и к 1793 году Гёте сформулировал свои аргументы против Ньютона в эссе «Убер Ньютонс» («О гипотезе Ньютона о разнообразной нерегулярности»). Тем не менее, к 1794 году Гёте начал все чаще подчеркивать важность физиологического аспекта цветов.

Как отмечает Гете в историческом разделе, Луис Бертран Кастель уже опубликовал критику спектрального описания Ньютона призматического цвета в 1740 году, в котором он заметил, что последовательность цветов, разделенных призмой, зависела от расстояния от призмы, и что Ньютон был глядя на специальный случай.

«Принимая во внимание, что Ньютон наблюдал спектр цвета, брошенный на стену на фиксированном расстоянии от призмы, Гете наблюдал спектр литья на белой карте, которая постепенно отходила от призмы … Когда карта была отодвинута, проецируемое изображение удлиненные, постепенно приобретая эллиптическую форму, а цветные изображения становились крупнее, окончательно сливаясь в центре, чтобы получить зеленый цвет. Перемещение карты дальше привело к увеличению размера изображения, пока, наконец, спектр, описанный Ньютоном в Opticks, не был … Изображение, изображенное преломленным лучом, не было зафиксировано, а скорее развивалось с увеличением расстояния от призмы. Следовательно, Гёте видел определенное расстояние, выбранное Ньютоном, чтобы доказать второе предложение Opticks как капризно наложенное ». (Алекс Кентсис, Между Светом и Глазом)

Теория, которую мы ставим против этого, начинается с бесцветного света и использует внешние условия для создания цветных явлений; но это уступает достоинствам и достоинству этих условий. Он не присваивает себе развитие цветов из света, а скорее пытается доказать бесчисленными случаями, что цвет создается светом, а также тем, что стоит против него. — Гете

В предисловии к Теории Цвета Гёте объяснил, что он пытался применить принцип полярности, в работе — предложение, которое принадлежало его самым ранним убеждениям, и было основано на его полном изучении природы.

Теория Гёте
Теория Гёте о строении цветов спектра не оказалась неудовлетворительной теорией, скорее она действительно не является теорией вообще. С этим ничего нельзя предсказать. Это скорее довольно смутный схематический вид, который мы находим в психологии Джеймса. Также нет экспериментального крециса, который мог бы принять решение за или против теории.
— Людвиг Витгенштейн, «Замечания о цвете», параграфы 70Трудно представить «теорию» Гёте, поскольку он воздерживается от создания какой-либо реальной теории; он говорит, «его намерение состоит в том, чтобы изображать, а не объяснять» («Научные исследования»). Вместо того, чтобы создавать модели и объяснения, Гёте собирал образцы — он отвечал за метеорологические коллекции Йенского университета. К моменту его смерти он собрал более 17 800 минералов в своей личной коллекции — самой большой во всей Европе. Он использовал тот же подход к цвету — вместо того, чтобы сужать и изолировать вещи до одного «экспериментального крестика» (или критического эксперимента, который докажет или опровергнет его теорию), он стремился получить как можно больше возможностей для своего понимания, развивая широкие — открытая экспозиция, через которую раскрывается существенный характер цвета, — не прибегая к объяснениям и теориям о воспринимаемых явлениях, таких как «длины волн» или «частицы».

«Суть его теории цвета — его экспериментальный источник: вместо того, чтобы вводить теоретические утверждения, Гёте стремился показать свет и цвет в упорядоченной серии экспериментов, которые читатели могли бы испытать для себя». (Seamon, 1998). По словам Гете, «ошибка Ньютона … была доверчивой математикой за ощущениями его глаза». (Jonah Lehrer, 2006).

Чтобы оставаться верным восприятию, не прибегая к объяснению, была суть метода Гёте. То, что он предоставлял, было действительно не столько теорией, сколько рациональным описанием цвета. Для Гете: «Высшее должно понять, что все факты — это действительно теория. Синий неба раскрывает нам основной закон цвета. Не ищите ничего, кроме явлений, они сами являются теорией».

Гёте поставил в полной мере то, что было обещано по названию его превосходной работы: «Данные для теории цвета». Это важные, полные и важные данные, богатый материал для будущей теории цвета. Однако он не предпринял, чтобы представить эту теорию; следовательно, как он сам замечает и допускает на странице xxxix введения, он не дал нам реального объяснения существенной природы цвета, но действительно постулирует его как явление и просто говорит нам, как оно происходит, а не то, что оно является. Физиологические цвета … он представляет собой феномен, полный и существующий сам по себе, даже не пытаясь показать свое отношение к физическим цветам, своей главной теме. … это действительно систематическое изложение фактов, но на этом оно останавливается. — Шопенгауэр, О видении и цветах, Введение

Гете описывает свой метод в эссе, эксперимент как посредник между субъектом и объектом (1772). Это подчеркивает его эмпирическую точку зрения. «Сам человек, насколько он хорошо использует свои чувства, является самым точным физическим аппаратом, который может существовать». (Гёте, научные исследования)

Я считаю, что то, что Гете действительно искал, не было физиологической, а психологической теорией цветов. — Людвиг Витгенштейн, культура и ценность, МС 112 255: 26.11.1931

Свет и тьма
В отличие от своих современников, Гете не видел тьму как отсутствие света, а скорее полярным и взаимодействующим со светом; цвет, полученный в результате этого взаимодействия света и тени. Для Гете свет — это «самое простое, самое неразделенное самое однородное существо, которое мы знаем. Противостояние ему — тьма» (Письмо Якоби).

… они утверждали, что тень является частью света. Это звучит абсурдно, когда я выражаю это; но так оно и есть: поскольку они сказали, что цвета, которые являются тенью и результатом тени, являются самим светом.

— Иоганн Эккерман, «Беседы о Гете», запись: 4 января 1824 года; сделка Уоллес Вуд
Основываясь на своих экспериментах с мутными средами, Гёте характеризовал цвет как результат динамического взаимодействия темноты и света. Рудольф Штайнер, научный редактор книги Куршнера из произведений Гёте, дал следующую аналогию:

Современное естествознание видит тьму как полное ничто. Согласно этой точке зрения, свет, который течет в темное пространство, не имеет сопротивления от тьмы, чтобы преодолеть. Гете фотографирует себе, что свет и тьма связаны друг с другом подобно северному и южному полюсу магнита. Тьма может ослабить свет в его рабочей силе. И наоборот, свет может ограничить энергию тьмы. В обоих случаях возникает цвет. Рудольф Штайнер, 1897

Эксперименты с мутными средами
Изучение цвета Гёте началось с экспериментов, в которых изучалось влияние мутных сред, таких как воздух, пыль и влажность на восприятие света и темноты. Поэт заметил, что свет, видимый через мутную среду, кажется желтым, а темнота, видимая через освещенную среду, кажется синим.

Затем он проводит многочисленные эксперименты, систематически наблюдая влияние разреженных сред, таких как пыль, воздух и влажность на восприятие цвета.

Граничные условия

При просмотре сквозь призму цвета, видимые на светло-темной границе, зависят от ориентации этой светло-темной границы.
При просмотре через призму ориентация светло-темной границы относительно оси призмы является значительной. С белым над темной границей мы наблюдаем свет, расширяющий сине-фиолетовый край в темную область; тогда как темнота над световой границей приводит к красно-желтому краю, проходящему в область света.

Гете был заинтригован этой разницей. Он чувствовал, что это возникновение цвета на светло-темных границах имеет фундаментальное значение для создания спектра (который он считает сложным явлением).

Изменение условий эксперимента с использованием разных оттенков серого свидетельствует о том, что интенсивность окрашенных краев увеличивается с граничным контрастом.

Световые и темные спектры

Световые и темные спектры — когда цветные края перекрываются в световом спектре, зеленые результаты; когда они перекрываются в темном спектре, результаты пурпурного цвета. (Нажмите для анимации)
Поскольку явление цвета зависит от смежности света и темноты, существует два способа создания спектра: с лучом света в темной комнате и с темным лучом (т. Е. Тенью) в светлой комнате.

Гёте записал последовательность цветов, спроектированных на разных расстояниях от призмы для обоих случаев (см. Таблицу IV, «Теория цветов»). В обоих случаях он обнаружил, что желтые и синие края остаются ближе всего к стороне, которая светлая, а красные и фиолетовые кромки остаются ближе всего к темноте. На определенном расстоянии эти края перекрываются, и мы получаем спектр Ньютона. Когда эти края перекрываются в световом спектре, зеленые результаты; когда они перекрываются в темном спектре, результаты пурпурного цвета.

С легким спектром (т. Е. Валом света в окружающей темноте) мы находим желто-красные цвета вдоль верхнего края и сине-фиолетовые цвета вдоль нижнего края. Спектр с зеленым в середине возникает только там, где сине-фиолетовые края перекрывают желто-красные края. К сожалению, оптическая смесь синего и желтого цветов дает белые, а не зеленые, и поэтому объяснение Гете о спектре Ньютона не удается.

С темным спектром (т. Е. Тенью, окруженной светом) мы видим фиолетово-синий по верхнему краю и красно-желтый вдоль нижнего края — и где эти края перекрываются, мы находим (экстраспектральный) пурпурный.

Цветовое колесо Гете

Когда глаз видит цвет, он сразу возбуждается, и именно его природа, спонтанно и по необходимости, сразу производит другую, которая с оригинальным цветом постигает всю хроматическую шкалу.
— Гёте, Теория цветов

Гёте предвосхитил теорию процесса оппонента Эвальда Геринга, предложив симметричное колесо цвета. Он пишет: «Хроматический круг … устроенный в общем порядке в соответствии с естественным порядком … для цветов, диаметрально противоположных друг другу на этой диаграмме, это те, которые взаимно вызывают друг друга в глазу. Таким образом, желтый цвет требует фиолетового цвета оранжевый [требует] синий, фиолетовый [требует] зеленый, и наоборот: таким образом … все промежуточные градации взаимно вызывают друг друга, более простой цвет требует соединения и наоборот (параграф № 50).

Точно так же, как светлые и темные спектры дали зеленый цвет из смеси синего и желтого цветов, Гете закончил свое колесо цвета, признав важность пурпурного цвета. «Для Ньютона только спектральные цвета могли считаться фундаментальными. Напротив, более эмпирический подход Гёте заставил его признать существенную роль пурпурного в полном цветовом круге, роль, которую он все еще имеет во всех современных системах цвета ».

Дополнительные цвета и цвета

Гете также включил эстетические качества в свое цветовое колесо под названием «аллегорическое, символическое, мистическое использование цвета» (Allegorischer, symbolischer, mystischer Gebrauch der Farbe), создавая своего рода цветную психологию. Он ассоциировал красный цвет с «красивым», оранжевым с «благородным», желтым до «хорошего», зеленым — «полезным», синим — «общим», а фиолетовым — «ненужным». Эти шесть качеств были отнесены к четырем категориям человеческого познания: рациональному (Вернунфт) — прекрасному и благородному (красному и оранжевому), интеллектуальному (Верст) к добру и полезному (желтому и зеленому), чувственному (Sinnlichkeit ) к полезному и общему (зеленому и синему) и, закрывая круг, воображению (Phantasie) как к ненужному, так и к красивому (фиолетовому и красному).

Примечания к переводу
Magenta появился как цветовой термин только в середине девятнадцатого века, после Гёте. Следовательно, ссылки на признание Гёте пурпурного чреваты интерпретацией. Если вы заметите цвета, исходящие из призмы, то английский человек может быть более склонным описывать как пурпурный, что на немецком языке называется Purpur, поэтому вы не можете потерять намерения автора.

Однако буквальный перевод сложнее. Работа Гёте использует два составных слова для смешанных (промежуточных) оттенков наряду с соответствующими обычными цветовыми терминами, такими как «оранжевый» и «фиолетовый».

Неясно, как Грот Гёте, Пурпур (явно названный как дополнение к зеленому) и Шён (один из шести секторов цвета) связаны между собой и красным концом видимого спектра. Текст о вмешательстве из «физической» главы не рассматривает синонимы Rot и Purpur. Кроме того, Purpur, безусловно, отличается от Blaurot, потому что Purpur назван цветом, который находится где-то между Blaurot и Gelbrot (, пункт 476), хотя, возможно, не смежным с последним. В этой статье используются английские переводы из приведенной выше таблицы.

Ньютон и Гёте
«Существенное различие между теорией цвета Гёте и теорией, которая преобладала в науке (несмотря на все изменения) со дня Ньютона, заключается в следующем: хотя теория Ньютона и его преемников основывалась на исключении цветной способности глаза , Гете основал свою теорию на опыте цвета глаз ».

«Отказ от жизни и непосредственности, который был предпосылкой развития естествознания с Ньютона, создал реальную основу для ожесточенной борьбы, которую Гете вел против физической оптики Ньютона. Было бы поверхностно отбросить эту борьбу как несущественную: у одного из самых выдающихся людей есть большое значение, направляя все его усилия на борьбу с развитием ньютоновской оптики ». (Вернер Гейзенберг, во время выступления с днем ​​рождения Гете)

Из-за их различных подходов к общему вопросу многие недоразумения возникли между математическим пониманием оптики Ньютона и эмпирическим подходом Гете.

Поскольку Ньютон понимает белый свет, состоящий из отдельных цветов, и Гете видит цвет, возникающий из-за взаимодействия света и тьмы, они приходят к разным выводам по вопросу: является ли оптический спектр первичным или составным явлением?

Для Ньютона призма не имеет никакого значения для существования цвета, так как все цвета уже существуют в белом свете, а призма просто изгоняет их в соответствии с их нерегулярностью. Гете стремился показать, что в качестве мутной среды призма является неотъемлемым фактором возникновения цвета.

В то время как Ньютон сузил лучи света, чтобы изолировать явление, Гёте заметил, что с более широкой апертурой спектра не было. Он видел только красновато-желтые края и сине-голубые края с белым между ними, и спектр возникал только там, где эти края были достаточно близко, чтобы перекрываться. Для него спектр можно объяснить более простыми явлениями цвета, возникающими из-за взаимодействия светлых и темных краев.

Ньютон объясняет появление белого цвета с цветными краями, говоря, что из-за различного общего количества рефракции лучи смешиваются вместе, чтобы создать полный белый по направлению к центру, в то время как края не получают этой полной смеси и появляются с большим красным или голубые компоненты. За рассказом Ньютона о его экспериментах см. Его «Оптики» (1704).

Современная физика отвергает восстание тьмы Гёте. И Ньютон, и Гюйгенс определили тьму как отсутствие света. Юнг и Френель объединили теорию частиц Ньютона с волновой теорией Гюйгена, чтобы показать, что цвет является видимым проявлением длины волны света. Физики сегодня приписывают как корпускулярный, так и волноводный характер свету, включающий двойственность волновых частиц.

История и влияние
Первое издание Farbenlehre было напечатано на Cotta’schen Verlagsbuchhandlung 16 мая 1810 года с 250 экземплярами на серой бумаге и 500 копиями на белой бумаге. Он содержал три раздела: i) дидактический раздел, в котором Гете представляет свои собственные наблюдения, ii) полемический раздел, в котором он делает свое дело против Ньютона, и iii) исторический раздел.

Со своей публикации, книга была противоречивой своей позиции против Ньютона. Настолько же, что, когда Чарльз Истлейк перевел текст на английский в 1840 году, он опустил содержание полемики Гете против Ньютона.

Существенно (и, к сожалению), в переводе Истлейка появляются только «дидактические» цветные наблюдения. В своем предисловии Истлейк объясняет, что он удалил исторические и энтоптические части книги, потому что им «не хватало научного интереса», и подвергла цензуре полемику Гете, потому что «насилие его возражений» против Ньютона помешало читателям справедливо судить о цветовых наблюдениях Гёте. — Брюс Макейвой, Handprint.com, 2008

Влияние на искусство

Первоначально Гете был вынужден заняться изучением цвета вопросами оттенка в живописи. «Во время своего первого путешествия в Италию (1786-88) он заметил, что художники смогли сформулировать правила практически для всех элементов живописи и рисунка, за исключением цвета и окраски. В 1786-88 гг. Гете начал исследовать, можно ли установить правила управления художественным использованием цвета ».

Эта цель была достигнута, когда несколько живописных художников, прежде всего Филипп Отто Рунге, проявили интерес к его исследованиям цвета. После перевода на английский язык Чарльзом Истлейком в 1840 году эта теория получила широкое распространение в мире искусства, особенно среди прерафаэлитов. Дж. М. У. Тернер всесторонне изучил его и наметил его в названиях нескольких картин. Василий Кандинский считал это «одной из самых важных работ».

Влияние на латиноамериканские флаги

Флаг Колумбии
Во время вечеринки в Веймаре зимой 1785 года Гете провел ночной разговор с южноамериканским революционером Франсиско де Мирандой. В письме, написанном графу Семену Романовичу Воронцову (1792), Миранда рассказала, как Гёте, очарованный его подвигами по всей Америке и Европе, сказал ему: «Ваша судьба — создать на вашей земле место, где основные цвета не искажены». Он продолжил разъяснять, что он имел в виду:

«Сначала он объяснил мне, как радуга превращает свет в три основных цвета … затем он сказал:« Почему желтый цвет самый теплый, благородный и самый близкий к яркому свету, почему Синий — это смесь возбуждения и безмятежности до сих пор, что он вызывает тени, и почему Красный — это экзальтация Желтого и Синего, синтез, исчезновение яркого света в тени ». »

Влияние на философов
В девятнадцатом веке Теория Гете была взята Шопенгауэром в «О видении и цветах», которая превратила его в своего рода арифметическую физиологию действия сетчатки, что в значительной степени соответствовало его представительному реализму.

В двадцатом веке теория была передана философии через Витгенштейна, который посвятил серию замечаний этому вопросу в конце своей жизни. Эти замечания собраны в виде замечаний о цвете (Витгенштейн, 1977).

Тот, кто соглашается с Гёте, обнаруживает, что Гёте правильно распознал природу цвета. И здесь «природа» не означает сумму переживаний по отношению к цветам, но ее можно найти в концепции цвета. — Афоризм 125, Людвиг Витгенштейн, «Замечания о цвете», 1992 г.

Витгенштейн интересовался тем фактом, что некоторые положения о цвете, по-видимому, не являются ни эмпирическими, ни точно априорными, а что-то среднее между феноменологией, согласно Гете. Однако Витгенштейн сделал вывод, что «феноменологии не существует, хотя есть феноменологические проблемы». Он был доволен рассматривать наблюдения Гете как своего рода логику или геометрию. Витгенштейн взял свои примеры из письма Рунге, включенного в «Farbenlehre», например. «Белый — самый легкий цвет», «Не может быть прозрачного белого», «Не может быть красновато-зеленого» и т. Д. Логический статус этих предложений в исследовании Витгенштейна, в том числе их отношение к физике, обсуждался в «Послании Джонатана Вестфала: философское введение» (Вестфаль, 1991).